Каждый раз, когда в Скотче обсуждается сложная тема, приходится книгочеям переквалифицироваться то в историков, то в зоологов, а в прошлую субботу мы и вовсе превратились в клуб любителей квантовой физики. Потому что обсуждали путешествия во времени, и как-то само собой получилось, что без детального разбора полётов непосвящённому человеку не очень-то и понятен такой разброс мнений и теорий в литературе. Главный интерес представляют не сами способы путешествий, а их последствия, влияние на ткань времени, изменения и парадоксы.
До Герберта Уэллса тема путешествий во времени в литературе, конечно же, затрагивалась. Но это либо не было перемещением в буквальном смысле: герои выпадали из своей эпохи и засыпали, как в рассказе Вашингтона Ирвинга «Рип ван Винкль» (1819), что является развитием сюжета ирландских мифов о людях, похищенных народом холмов и возвращённых спустя годы и столетия в изменившийся мир – позже тема была подхвачена в сюжетах о криоконсервации. Либо герои перемещались во времени исключительно волшебством, даже в романе Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» (1889) внимания этому моменту не уделяется совершенно – герой прогрессорствует в средневековье наукой будущего, не заботясь о последствиях. Твена последствия тоже не волновали, возможно, потому что он писал в первую очередь сатиру.
Зато Герберт Уэллс в «Машине времени» применяет чисто научный подход: в конце 19 века как раз появился взгляд на время как на четвёртое измерение, по которому можно перемещаться так же, как и по остальным трём. С помощью приспособлений, конечно, но ведь и вверх мы тоже можем подняться лишь с помощью аэростатов. Мало кому известно, что ещё раньше Уэллс написал небольшой рассказ «Аргонавты Хроноса» об изобретателе, отправившемся в прошлое, чтобы отомстить врагу, позднее идея о машине, позволяющей перемещаться во времени, и воплотилась в знаменитом романе 1895 года. Почему автор постарался уничтожить тиражи рассказа и послал своего нового изобретателя в такое далёкое будущее, можно узнать из романа современного испанского писателя Феликса Пальмы «Карта времени». Пальма серьёзно прошёлся по биографии Уэллса и отношению к науке всего викторианского общества. Хотя художественная версия событий, конечно, куда интереснее реальной, как было и с романом Дэна Симмонса «Друд, или Человек в чёрном», рассказывавшем о дружбе Уилки Коллинза с Чарльзом Диккенсом.
Хэнк Пим — вымышленный учёный-биофизик, спасший эту статью
Когда этот научный труд только-только попал ко мне в руки, первой моей реакцией было: «О, круто! Это должно быть дико интересно, щаз сделаем «лютую» статью!». Чуть позже, полистав книгу и поискав информацию об авторе (которой, кстати, оказалось ничтожно мало), мысли мои стали метаться где-то между «О, боже! Я ничего не понимаю!» и «Но книга же все равно интересная – значит, это вызов!». Так или иначе, но — пришлось смириться с тем, что в аэродинамической физике я не понимаю решительно ни-че-го. Мне буквально не от чего было оттолкнуться, пока в один промозглый вечер на глаза не попался мелькавший по экрану ТВ марвеловский блокбастер «Человек-Муравей». Слава поп-культуре! Теперь я хотя бы приблизительно могу рассказать о том, кем был Г. В. Розенберг (ведь речь-то пойдет именно о нём).