Книги и библиотеки

Трудно вспомнить отечественного стихотворца, не написавшего ни единой зимней строчки. Ведь вне опыта проживания и осмысления зимы не может состояться ни один русский поэт. «Холод меня воспитал и вложил перо в пальцы, чтоб их согреть в горсти», – пишет Иосиф Бродский. Мороз – наш учитель и наставник. Именно сейчас природа дает главные уроки стойкости и снова и снова напоминает, как мы едины.

Когда замрут на зиму
Растения в садах,
То невообразимо,
Что превратишься в прах.
Ведь можно жить при снеге,
При холоде зимы.
Как голые побеги,
Лишь замираем мы…

Так писал в ХХ веке поэт Давид Самойлов. Но и у него был великий предшественник в веке XIX – Афанасий Фет.

Учись у них, у дуба, у берёзы;
Кругом зима. Жестокая пора!
Напрасные на них застыли слезы
И треснула сжимаяся кора.
Всё злей метель и с каждою минутой
Сердито рвёт последние листы,
И за сердце хватает холод лютый;
Они стоят, молчат; молчи и ты!..

Но самое известное зимнее сочинение Фета, конечно, вот эта классическая миниатюра:

Чудная картина,
Как ты мне родна:
Белая равнина,
Полная луна.
Свет небес высоких,
И блестящий снег,
И саней далёких
Одинокий бег

Больше, чем пейзаж – метафизический образ России, в котором есть почти всё, что надо про нас знать…
Именно 3-стопный хорей Фета получил своеобразную метку «зимнего», народного стихотворного размера. Это и Иван Никитин:

Весело сияет
Месяц над селом;
Белый снег сверкает
Синим огоньком.

И Иван Суриков:

Вот моя деревня:
Вот мой дом родной;
Вот качусь я в санках
По горе крутой

И Сергей Есенин, наконец, который вошел в русскую поэзию с кристально ясным, зимним, утренним, фетовским стихотворением.

Белая берёза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.
На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой…

В конце жизни он писал совсем по-другому:

Снежная равнина, белая луна
Саваном покрыта наша сторона
И березы в белом плачут по лесам
Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?

Тот же пейзаж, что у Фета («Белая равнина, полная луна»), и тот же размер, но совершенно другое настроение: как бы негатив той чудной картины с блестящим снегом и бегом саней.

Тема зимней дороги, особенно ночной, с ее бесконечностью и тревогой, вьюгой и метелью, волнистыми туманами и печальными полянами, скукой и ожиданием, фантазиями и снами – одна из магистральных в русской поэзии и русском искусстве, один из универсальных символов русской истории и жизни. И в каждой такой дороге, от Пушкина и Полонского до Иннокентия Анненского и Александра Блока есть мечта о доме, где свет и тепло.

Мороз и ночь над далью снежной,
А здесь уютно и тепло,
И предо мной твой облик нежный
И детски чистое чело.
Полны смущенья и отваги
С тобою, кроткий серафим,
Мы через дебри и овраги
На змее огненном летим…

Путешествие по железной дороге, с таким наслаждением проживаемое героями Афанасия Фета – еще одно поэтическое и поэтичное ответвление нашей зимней темы, которому отдали дань многие русские стихотворцы. Вот версия Александра Кушнера:

Кто едет в купе и глядит на метель,
Что по полю рыщет и рвется по следу,
Тот счастлив особенно тем, что постель
Под боком, и думает: странно, я еду
В тепле и уюте сквозь эти поля,
А ветер горюет и тащится следом;
И детское что-то, заснуть не веля,
Смущает его в удовольствии этом.

Трудно вспомнить хотя бы одного поэта, не написавшего ни единой зимней строчки. Кто-то ограничился стихотворением, у других стихи сложились в целые циклы или книги, которые никогда не бывали случайными. Ведь вне опыта проживания и осмысления зимы не может состояться ни один русский поэт. Потому что это не просто время года. Это время испытаний и проверки твоих возможностей творческих и человеческих. Это школа, в которой ты учишься ясности и свежести взгляда. Время контрастов и противоречий, зима в каждом из нас воспитывает поэта – человека, который видит оттенки снега и чувствует красоту мороза, ценит простые радости и самые главные вещи – дом, тепло, воду, воздух. И помнит, что нет на свете ничего окончательного, что в любой неподвижности таится жизнь, а в зиме – и многочисленные радости, и лучшие праздники в году, и масленица, и весна, и лето, и новый богатый урожай.