Книги и библиотеки

В конце концов, что может быть естественнее, чем русский писатель, который живет не в России? Гоголь, Тургенев, Бунин, Бродский, Лена Элтанг. По разным причинам они оказались за рубежами родины. Но я все-таки не припомню ни одного случая, чтобы русская читающая публика сочла какую-то из этих причин «неуважительной».

Поиски лучшего климата или революция, недоразумения с властью или болезнь, — всё убедительно, всё принимается. Кто-то бросит камень в Александра Калужского (его стихи в пятом номере «Урала»)? Кто-то спросит Дозморова, с какой это стати он живет в Лондоне? Тем более непонятен запоздалый запал Михаила Шишкина, который, как все знают, тихо и легально уехал за швейцарской женой. Почему он чуть ли не оправдывается? Кому он говорит эти очевидные вещи? «Мир давно уже изменился, границы исчезли… Люди в XXI веке живут везде, по все стороны  границ, и я давно живу везде… И из России, кстати говоря, я никогда не эмигрировал, у меня московская прописка, квартира, а в последние годы я и вовсе провожу в Москве больше времени, чем в Цюрихе» Правда, представив, что ему придется работать в Ленинке, писатель признается: «От одних воспоминаний о ее вонючих туалетах бросало в дрожь». Получается, границы никуда не исчезли, просто теперь они проходят по-другому. И не политика, а бытовая брезгливость становится непреодолимой преградой. Марина Палей, которой недавно досталась «Русская премия», Москву своими визитами не балует и уж тем более ничего никому не объясняет. Вообще трудно представить такое место на Земле, где Марине Палей было бы хорошо. Судя по роману-лауреату «Хор», Голландия и голландцы отвратительны ей ничуть не меньше, чем Россия и русские.

Но разговор о том, «где лучше, куда ехать, ехать или не ехать», ведут не только интеллектуалы, он постоянно возобновляется и среди обывателей. Загляните в Интернет — достаточно одной спички, чтобы тема опять вспыхнула. Некоторым даже удается сказать что-то свежее и неглупое. Но вообще о чем тут говорить? Живи где хочешь, если можешь, мир велик. «Global Russian» — это красиво. И уезжать и оставаться можно ведь по-разному. Можно быть профессором здесь и там достойно профессорствовать. Можно здесь быть врачом-физиотерапевтом, а там клеить коробки на обувной фабрике. Можно остаться и после физтеха УПИ торговать, допустим, памперсами. Или уехать — но заниматься именно тем, чему ты учился и что умеешь. Что благороднее? Можно уехать по-плохому и слова плохого не сказать про бывшую Родину. Можно уехать по-хорошему, а потом громоздить все новые причудливые конструкции, объясняющие, почему невозможно жить там, где мы все еще живем. Ведь мы не нужны власти. Власти вообще не нужно столько людей, чтобы обслуживать пресловутую «нефтяную трубу». Государство преследует группу «Война» — звери. Государство награждает группу «Война» — господи, какой у них безобразный вкус! Как можно жить в этом государстве?!. «Друзья! — хочется мне сказать иногда. — У вас всё хорошо, и мы рады. Но почему вам надо, чтобы мы снова и снова говорили, что вы правы? Чтобы мы опять и опять признавали безупречность вашего выбора?..» Или это они не нам, а себе? Но какие же они тогда «глобальные русские», если им так смертельно важно иметь чистую совесть? Не так просто, видимо, перестать быть «просто русским». Особенно если ты русский писатель или русский читатель.