Книги и библиотеки

Прихожу в себя от потрясающего современного романа и перечитываю советские повести для младшего и среднего школьного возраста. Вот, например, из последних: «Пинагор»  Геннадия Снегирёва с картинками Мая Митурича (1987) – про оленей и пингвинов, Тувинскую тайгу и Белое море. Хорошо, что писателям того времени приходилось иногда отвлекаться от своих тонких душевных переживаний и заниматься скучным просветительством, рассказывая детям об окружавшем их реальном мире. Хорошо, что там ни слова о любви, только о жизни…

Есть такая старая песня: «Она читала мир, как роман, а он оказался повестью». Понятно, что здесь за игрой терминов нет какого-то особого смысла. Ничего нового — романтические иллюзии уходят, приходит понимание, что всё гораздо проще, чем казалось. Противопоставление литературы и жизни на этот раз принимает такую форму: высокопарный роман против прямой и честной повести.

И все-таки как это – читать мир, как роман? Какой роман? Ну, наверное, эта конкретная девушка читала правильный девичий роман со всеми атрибутами красивой любви. Но ведь романы, в общем, бывают разные. «Моби Дик» – роман, а «Митина любовь» – повесть. Может быть, дело исключительно в размерах? Ты читаешь и думаешь, что времени у тебя много, книга толстая, а она внезапно заканчивается, оказавшись компактной повестушкой. Просто ты не обратил внимания на крупный шрифт, огромные поля да еще и десяток пустых страниц в конце (для заметок).

Читая мир, как роман, ты надеешься, что и мир будет читать тебя так же – долго и подробно, со всеми остановками, переспрашивая и уточняя. Но обнаруживаешь, что миру ты интересен постольку, поскольку сумеешь рассказать о себе в коротком и насыщенном жанре повести. Некоторые авторы сегодня сознательно облегчают жизнь читателям и пишут такие книги, чтобы их «можно было прочесть в один присест в свободный вечер или в пути» (Игорь Вишневецкий). И ты тоже должен исходить из того, что есть сорок минут в метро плюс два часа в самолете, чтобы тебя прочитали и запомнили хотя бы название.

Тем не менее мы интуитивно понимаем, что да, есть какой-то «романный» способ прочтения текста. Но это не совсем то, что мы привыкли называть «медленным чтением» – чтобы не спеша, тщательно, лежа на диване, до рези в глазах вглядываясь в подтекст, подолгу рассматривая подробности, каждая из которых не случайна и является деталью сложного узора.

Наверное, читать мир, как роман – это видеть в нем больше разнообразных связей между людьми и событиями. Читая роман, ты обречен в каждом эпизоде и в каждом образе прозревать его прошлое и будущее. Роман – это  всегда надежда на продолжение. Повесть – история, у которой есть начало и внятный, однозначный конец. И ее не затевают лишь ради того, чтобы лишний раз продемонстрировать свой неповторимый стиль.

Читать мир, как повесть – это понимать, что есть только настоящее и что по отдельности мы чаще, чем вместе. Зная, что ты читаешь именно повесть, ты вправе рассчитывать на определенную жанровую этику автора. На то, что он не начал бы свое повествование, если бы не знал, как его закончить… Значит ли всё это, что понимать мир как повесть – это по-взрослому? Что девушка, осознавшая это, достигла некоторой зрелости? Или весь смысл в том, что она отвела наконец свой «взгляд с экрана» и заглянула в книгу – и неважно, в каком жанре та книга написана?