«Советский мир: конформизм и конформисты»
В УрФУ проходит третий семинар «Советский мир: конформизм и конформисты». Тема встреч 25-26 апреля — ««Левая» идея в поле советского искусства». В ходе семинара разбираются стратегии конформистского поведения художников (например, случаи С. Прокофьева или архитекторов-конструктивистов в условиях изменения вкусов и требований заказчиков в 1930-е годы), условия коммуникации художника и публики (так, в докладе Г. А. Янковской «Итальянская забастовка, саботаж и конформизм: тактики адаптации советских художников к арт-рынку 1930-1950-х годов» рассматривались особенности функционирования советского искусства как института и способы встраивания художников в советскую художественную жизнь, то, как разнообразно можно было играть по правилам), конформизм как категория оценки реакций публики и т. п. Семинар дал повод вернутся к последним художественным впечатлениям.
До 12 мая в Екатеринбургском музее изобразительных искусств работает выставка «Герман Метелёв. Избранное. Живопись и скульптура из музейных и частных собраний».
Выставка производит сильное впечатление. В работах конца 1960-х — 1970-х, несмотря на влияния Ренатто Гуттузо и в целом экспрессионистской живописи, в пейзажах, автопортретах, тематических и метафорических картинах художник вырабатывает свой собственный почерк. Впрочем, работы он создавал такие разные, что кому-то кажется, что это выставка не одного художника. В зале с работами 1990-х годов охватывает чувство, что в конце концов художник отказывается от попыток найти себя и пытается понять, чего ждут от него время, коллеги, зрители. Соответствие себе, возможно, не тот принцип, который только и должен лежать в основе анализа пути художника. Но ощущение растерянности перед работами на выставке — не только мое, но и ряда знакомых — напоминает, что это соответствие себе входит в наши ожидания.
В итоге Герман Метелев остается со своим талантом, но без своего голоса. Рикошетом это влияет на восприятие всех картин на выставке, превращая выставку не в историю успеха, а в трагическую историю потери себя.
Герман Метелев был хорошим и успешным советским художником, советским модернистом. Но эта успешность его не удовлетворяла, так как не соответствовала мифу о настоящем художнике, и она потребовала оправданий. Одним из инструментов оправдания стала легенда о Германе Метелеве как о художнике, противостоящем режиму, «советском несоветском», когда экзистенциальные переживания и риски политизировались, а в жизнь героя входили не только экстравагантным, неконформным, поведением, но и через повторяющиеся из текста в текст, из уст в уста истории, оценки. К сожалению, преодоление успешности столкнулось к сумятицей 1990-х годов, растерянностью в условиях нового арт-рынка, что привела к попыткам художника вернуться к искусству моральному, тогда как обществу требовался язык, чтобы говорить о современности.
Герман Метелев сложнее его провозглашаемой на недавних выставках репутации. Интересно, насколько исследователь его творчества должен быть конформистом или неконформистом в отношении памяти о художнике и легенды о нем?
Устроители семинара рассматривают конформизм как активное и осознанное поведение. История Германа Метелева — это история о страхе стать конформистом, потерять дар, не применить дар и оправдаться за успех.
Еще о выставке (в другом ключе) — в статье Екатерины Шакшиной «Избранное» от Избранника.