Пару лет назад мне довелось застать за чтением книги Х. Филдинг одну свою однокурсницу и на вопрос, нравится ли ей история о Бриджит, я услышала: «Нет, это такая пошлятина, ты себе даже не представляешь. Фильм лучше». Ну что ж, фильм мне самой всегда казался немного глуповатым, хоть и милым, и я решила, что данное творение британской писательницы не стоит моего внимания. И очень зря я так думала.
Встречались ли вам в жизни детские книги, которые в детстве не произвели никакого впечатления, зато во взрослом возрасте любовь к ним нагрянула совершенно нечаянно и внезапно? Для меня такой запоздалой любовью стала «Алиса в Стране чудес». Возможно, причиной стали откровенно страшные иллюстрации, а возможно, своеобразный перевод Б. Заходера. В переводе Заходера куда больше самого Заходера, чем Кэрролла, хоть нельзя не признать, что стихи адаптировал он весьма неплохо. Сейчас, наколлекционировав изрядное количество изданий, я считаю, что классический перевод Н. Демуровой лучше всех. Кто знает, что стало бы со мной, попади мне в руки подходящее издание в детстве, оценить же идею по заслугам я смогла лишь в начале 2000-х, после экранизации 1999 года, показавшей Страну чудес как череду очаровательных локаций, каждая из которых существует по своим собственным законам, а вместе они составляют безумное мироздание в лучших традициях абсурдизма, мироздание, в котором хотелось бы поселиться. И пусть некоторые недоумевают, как можно прожить в столь неупорядоченном месте, хочется напомнить, что все мы здесь давно безумны.
Пока ЧМ-2018 не закончился, всегда есть риск встретиться с болельщиками-иностранцами. Перуанцы уже фестивалят в других местах, а вот мексиканцы, как знать, могут и забрести в нашу красивую библиотеку.
Жил-был на свете один очень грустный сказочник. О чем бы он ни писал – о вещах фантастических или вполне обыденных – у читателей одинаково щемило сердце. А всё потому что в каждой сказке, и в каждом рассказе, и в каждом романе речь шла о недостижимой мечте, об упущенном счастье, о прекрасном и далеком, которое не здесь. Звали сказочника Дино Буццати, и, по правде сказать, сказочником он вовсе и не был.
А был он журналистом известной миланской газеты – одним из самых надежных и невозмутимых. Редакция всегда знала, что можно поднять Дино Буццати среди ночи в разгар вооруженного восстания – и он методично и добросовестно выполнит свою работу, как будто ничего не случилось. Или можно послать его военным корреспондентом – и он вернется через год или два, обогатив родное издание уникальными репортажами.
А еще он был художником. На исходе жизни, когда он уже прославился и как репортер, и как писатель, внезапно поступает признание, что всё это было для него лишь приятным хобби, а настоящим призванием всегда была живопись.
Предлагаем читателям свежие издания (2018, 2017 гг.) о футболе. Буквально только что поступили в фонд Белинки. Приходите и читайте с удовольствием!
Шульце-Мармелинг, Дитрих. Лев Яшин. Я - легенда. - Москва : Э, 2018
Рэднедж, Кир. Большая энциклопедия футбола. - Москва : АСТ : Кладезь, 2018
Хантер, Грэм. Барса. Как создавалась лучшая команда в мире. - Москва : Э, 2017
Криштиану Роналду : фанатская энциклопедия. - Москва : Э, 2018
Миллс, Андреа. Футбол в интересных фактах и потрясающих историях. - Москва : Эксмо, 2018
Яременко, Николай Николаевич. Футбол: откровенная история того, что происходит на самом деле. - Москва : АСТ : Времена, 2018
Любите ли вы ужасы так, как люблю их я? Однако, лишь отсмотрев сотни часов довольно унылых голливудских и чуть более задорных испанских хорроров, я поняла, что есть особая категория, не оставляющая равнодушным никого – это страшные байки. Всё идёт родом из детства: и перешёптывания пионеров в лагере после отбоя, и истории у костра, и совместные дружеские ночёвки. Все они неизменно кончались рассказыванием страшилок, создающих хотя бы иллюзию реальности, ведь одно дело читать или смотреть очевидный авторский вымысел и совсем другое – слушать рассказ очевидца. И по этой же причине пользовались 10 лет назад такой популярностью анонимные имиджборды, до сих пор являющиеся источником леденящей крипи-пасты.
Наиболее значительный вклад в развитие жанра на постсоветском пространстве внёс, конечно, Эдуард Успенский, собрав и олитературив пионерские страшилки в сборнике «Жуткий детский фольклор» и в знаменитой повести на его основе «Красная Рука, Черная Простыня, Зеленые Пальцы». Истории эти незатейливы и подчас нелогичны, но кого из нас в детстве такое не пугало до дрожи в коленках?
В одном пионерском лагере объявился Глаз. С виду он был глаз как глаз, но жил сам по себе. Ночью он летал по лагерю и убивал детей. Если кто-нибудь вставал с постели, Глаз сжигал его. Взрослым он ничего не мог сделать. Однажды он пролетел между ног директора лагеря, и тому ничего не сделалось. Спастись от него можно было, только натянув одеяло с головой. Но одна девочка сделала в одеяле дырку и притворилась спящей. Она стала смотреть в дырку и вскоре увидела, как Глаз появился в палате. Глаз её не заметил. Когда он заплыл в коридор, девочка тихо встала и стала красться за ним. Она увидела, как Глаз залетел под крыльцо палаты. Утром она рассказала об этом директору. Поставили часового с автоматом. Ночью Глаз выплыл из-под крыльца. Часовой выстрелил, но пули расплавились, не долетев до цели. Часовой хотел ударить Глаз прикладом — приклад сгорел. На следующий день из лагеря все уехали.
Говорят, это было под Свердловском. Теперь на месте лагеря лес.
Была я в этом лагере, выглядит там всё довольно жутко даже без историй о летающем глазе.
Советским пионерам вообще угрожало множество опасностей, от мясорубок под креслами кинотеатра и плотоядных носочков и до живущих в пианино старушек, пьющих кровь.
Среди огромного количества птиц есть традиционно любимые и связанные с человеком на каком-то особом уровне. Соловьи, лебеди, журавли… Но вообще шанс обратить на себя внимание есть у любого представителя семейства пернатых.
За годы существования книжного клуба мы обсудили немало необычных и подчас странных произведений, но среди всего многообразия была одна встреча, существенно подточившая мою психику и до сих пор иногда вспоминаемая с содроганием. Преимущественно, конечно, потому что вести её пришлось мне. Это классическая китайская литература. Иногда восток оказывается делом настолько тонким, что невольно ловишь себя на мысли, что эти люди для тебя сродни инопланетянам, логика их чужда и непостижима, но ведь не в последнюю очередь именно поэтому мы так любим книги, позволяющие посмотреть на мир чужими глазами и осмыслить его с чужой точки зрения. Как бы она ни противоречила нашей собственной.
Я расскажу вам о классике приключенческой литературы, которую китайцы до сих пор очень любят — романе Ши Най-аня «Речные заводи». Посмотрим, что же это за книга такая, чем азиатские приключения отличаются от европейских и почему современному неискушённому читателю в процессе может стать слегка нехорошо. И с этого момента, как любил говаривать автор, наше повествование пойдет по нескольким направлениям.
Моё знакомство с канадской писательницей Маргарет Этвуд (р. 1939 г.) случилось не так давно – началось оно как раз с просмотра нового одноименного телесериала, мнение о котором было у меня однозначное: феноменально. Сейчас, добравшись до книги, столь же однозначно могу заявить – феноменален и сам роман, и писательница его создавшая.